М. Ф

Автор: Вениамин Чуканов


В этих стенах голубоватого цвета

Шагает без совести всякой какой-то дурак.

Мне плевать, дед чей-то, или отец он,

Сеет лишь в душу мне бледный мрак.

Ходит и ходит в бетоне бесшумно,

Но я слышу, как барабанную дробь.

На полу он чертит как будто рисунок.

Я отвлекаюсь,

Смотрю в его сторону

И слышу, как шевелит он бровь.



Страх. Этот феномен в меня взгляд свой уткнул.

И знает, что боюсь я к нему повернуться.

Он вырезает во мне собственный круг,

С каждым часом он нутра забирает унций.

Я молчу, у него рот зашит. Но он смотрит

Бледным зрачком своим, пугает меня.

Своим дружелюбием неумел и напорист,

А умением страха, как никто он богат.



Я чувствую, чувствую. Он сзади, он пялится.

Я в разуме думаю свой собственный образ.

Он мне внушает. От страха тело и пальцы.

Невольно

Хрустят с невыносимой болью.

Язык изворотлив стал, точно как кобра.

Но им я управлять не могу. Не по своей вине.

Я вижу, как парень молодых еще лет.

Ближе, чем мы к солнцу, Венере,

Оставляет кому-то собственный след,

А кому-то отпечаток жгучий.

Клеймо на весь лик. И цвет

Такой красный, погорелого тела.

И вдруг моя мысль в отдых присела.



Я лег. Он меня усыпил. Потом просыпаюсь.

Опять уснул. Он пробуждает меня. Снова и снова.

И вижу. Как это мука является частью

Его дружеской игры. А он глядит. Глядит изподлобья.

Я бы хотел его вразумить, но он не принимает

Ни мысль, ни голос мои. Я не могу ничего сказать.

Он ходит по самому тонкому краю.

Еще пару дней. Сойду я с ума.



Я чувствую, чувствую жалость его по кому-то.

Он мне намекает о чем-то, вися на веревке в углу.

Завивает ловко он веревку ту, круто,

Отпускает тело свое. Падает в бетонную глубь.

Ушел он. Я без сознанья. Не вижу ни свет, ни звуков не слышу.

Я тело оставил посреди комнаты. Лежит безжизненно.

Я поднимаюсь с ним вместе на крышу.

Едва оглянулся. Дух летит в низ его.



Пришел я в себя. И он дышит сзади.

Хочет мне явно что-то сказать.

Но не может. И Бога ради

Он молит донести одну истину.

Представляю я в белом цвете. Упал.

Утро. Серость. Не видно закат.

После дождя погода. Чертов туман.



Этот мир.. Ко мне привязался.

И что-то требует, требует.. Требует

Мир от меня.

Не хочется и в угаре и танце

Искать людские заботы и меры мне.

Его взгляд меняется. Он жалостно

Глядит, но заплакать не может,

Ведь нету в нем сердце, сосудов и клапанов.

Нет в нем и смысла. Нет на нем кожи.



Остался лишь разум. И он в стенах

Таких узких, размеров малых,

Мерзкого голубоватого цвета.

Похолодало. Надеваю рубаху.

Я хочу выйти, но живым не пускает.

Без прикосновений

Черепом давит на мозг.

На полу элемент, рисунок чертящий.

Не пойму. От страха,

Иль холода я нынче продрог.



Я ухожу. Его я оставил. Не вижу, не слышу.

Возвращаюсь домой. Я чувствую, чувствую,

Как он над самой изорванной книжкой

Открыть ее хочет, прочитать мне напутствие.

Скребется в дверь ко мне, но некому, некому.

В стенах опять начинает шуршать.

Я открываю испуганный дверь ему,

По телу моему упало шорохов,

Как в самый немыслимый богом град.



Я, в бреду абсолютном, эти строки слагав,

Пребывал, пребываю, но я не хочу.

Скоро, скоро моя голова,

Падет с концами к плечу.