Заросли уже и дорога, и даже тропа. На месте брошенной деревушки в 100 километрах к западу от Кракова ни кирпичика, только лес. Порой с трудом проходимый, он стал спасительным укрытием для крохотного обелиска с выцветшей звездой у вершины.

"Немцы во время контрнаступления в январе 45-го здесь захватили группу советских солдат. Скорее всего, разведчиков. И на этом месте их заперли в сарае и сожгли", — рассказывает Кшиштоф Швей, председатель Компартии Польши.

Место расправы, но не могила — официального захоронения нет, есть только память. Она теперь в Польше вне закона. Как и звезда, которую сюда приходит подкрашивать Кшиштоф, надеясь , что лес снова ее спасет. "Я надеюсь, что раз этот памятник в таком недоступном месте и о нем мало кто знает, до него не доберутся, и мы его сохраним", — говорит он.

История здесь, как партизан, уходит в леса – там теперь ей место, уцелевшей или разбитой в каменные клочья. "Тут сохранилась Красная звезда и надпись 1945 год. Здесь была табличка, и здесь. Думаю, они были из хорошего металла. Их забрали на металлолом, а памятник выбросили", — говорит Ежи Тыц, руководитель общественной организации "Курск".

То каким он был, когда у подножья еще лежали цветы, можно понять только с помощью графики. Таким он будет, когда восстановят и спрячут за высоким забором. "Высотой был больше 5 метров", — говорит Ежи Тыц.

Его нашли в лесу под Вроцлавом — разломанный на гранитные фрагменты памятник погибшим в боях за Польшу. Нет шансов уцелеть и монументу в Скарышевском парке Варшавы. Он и так уже ранен — слова "Красная Армия" срезаны с плиты, а теперь его разрешено добить, как еще почти 250, которым новый закон запретил напоминать.

Монумент на месте гибели бойцов Красной Армии в январе 45-го поставили благодарные жители городка Домброва. До недавнего времени ему ничего не угрожало, Красная звезда не была под запретом. Но с 22 июня этого года серп и молот — приговор. Это считается пропагандой коммунизма, и значит, памятник будет снесен.

"Дональд Трамп!" – крик, адресованный, скорее, не Трампу, а тем, кто за полицейским кордоном пытается быть другим, чтобы эти другие поняли, кому Польша отдает право переписать ее историю. Они млеют от слов о собственном величии, но флаги его страны держат выше польских. Он скидывает им "Пэтриот", как поношенную одежду. Они благодарят за щедрость песнями у дороги.

"Сделаем Польшу снова великой" — всему миру известно, с чьего лозунга списано. Варшава встречает Трампа, как дорогого гостя, звездно-полосатыми флагами. У другой стороны – своя точка зрения на величие Польши. Но кому в Польше сейчас нужны те, кто не желает слышать самого автора ее нового программного лозунга.

"История Польши — это история людей, которые никогда не теряли надежды и не забывали, кто они есть", — заявил Трамп. Они, конечно, не забывают , но помнить получается как-то по частям.

52 горящих шара едва разбавляют темень барака. Страшное место под городом Люблин за колючей проволокой хранит историю трагедии заключенных концлагеря Майданек. Их здесь, как и в Освенциме, убивали газом "циклон Б". Банками из-под него до сих пор забиты полки. Печи крематория, газовые камеры и смотровые вышки. Чтобы помнили, но без лишних для современной Польши деталей.

То, что о Красной Армии, которая в июле 44-го вошла в Майданек, одна строчка в буклете, и полминуты в рассказе экскурсовода, не удивляет уже. Непонятно другое: как 360 тысяч замученных, расстрелянных, сожженных здесь – число, не подвергавшееся сомнению до начала 90-х, польские историки сократили в четыре с половиной раза . И главное, зачем?

Теперь здесь говорят только о 80 тысяч убитых. А еще о том, что лагерь после отступления немцев стали использовать как тюрьму НКВД. Одна часть истории без другой — идеальный фундамент, на который кладут кирпичи очередной Великой Польши, убирая прежние подальше от глаз.

"Этот памятник Ленину стоял в городе Поронин в горах Татры. К нам его перевезли в начале 90-х. Теперь это экспонат выставки периода коммунизма в Польше", — рассказывает Славомир Гжехник, заведующий отделом соцреализма Музея "Дворец Замойских" в Козлувке.

Здесь голова к голове Сталин, Мао, Хошимин, коммунистические лидеры Польши, крестьяне и шахтеры. Музей городка Козлувка — словно склад прошлого. Под "Интернационал" на польском галерея который год принимает пополнение из парков, скверов, бывших партийных зданий. Те скульптуры, которые уцелели в тотальной зачистке. Небольшие подпирают друг друга под крышей. Массивные, с площадей мокнут под дождем во дворе.

Музейщики в Козлувке хотели бы принять хоть несколько памятников, которым теперь нет места на улицах и площадях польских городов, пусть даже Ленину придется потесниться. Но вот проблема: эти скульптуры внутри полые, то есть, легкие на подъем. А те, что сейчас готовятся к демонтажу, монолитные, их проще разбить, чем заниматься дорогой транспортировкой.

Но из без этого их уже оскорбили. Тех, что пока живы, а не разобраны на камни. Польша в своем глумлении над погибшими уникальна: рядом с каждым памятником со звездой теперь обязательно табличка, где, среди прочего, невозможное нигде больше обращение: "Если кто-то из вас обладает информацией об актах насилия, совершенных солдатами Красной армии, просьба связаться с местным музеем".

Закон о декоммунизаци уж слишком похож на подобный украинский, чтобы не испугать тех для кого история — это история полная, в которой нет неприемлемых современностью фрагментов.

Историк и коллекционер Мацей Поремба на всякий случай просит не называть адреса дома, который превратил в музей военной истории. Слишком много красных звезд, знамен, советской символики. Всего того, что при желании вполне возможно подвести под нарушение закона, для которого у Мацея одно определение: "Убирать какой то период только потому то он кому-то не нравится, глупость .В составе Красной армии воевали 200 тысяч поляков. Решение польского сейма 22 июня – глупость".

Польша словно живет с двумя историями. Одна еще держится редкими обелисками на постаментах, но другая уже вбивает ее в пыль ботинками тех, с кем теперь на память фотографируется Варшава.