Автор: Дмитрий Киселев

1 июля Европа простилась с Гельмутом Колем, шестым федеральным канцлером ФРГ. Коль умер на позапрошлой неделе, а похороны были задержаны, потому что потребовалось время, чтобы придумать специальную, необычную церемонию и подготовить ее.

Решили устроить прежде всего не германские похороны, а общеевропейские. Немецкий компонент тоже был пышным, но акцент был на то, что Германия стала единым государством еще в древности, а то, что сейчас, так это — оттуда.

Таким образом как-то выпало то, что в политическом наследии Коля, собственно, и было самым главным — восточная политика, умение использовать энергию и мощь Москвы в общих с Германией и Европой интересах.

Этот пункт в политическом завещании Коля, безусловно, важнейший, оказался, как говорится по-английски, спрятан в солнечном свете. И вышло, что общий пафос пышной церемонии отвлекал от главного в самом Коле — некий посмертный тюнинг в угоду господствующей сейчас европейской моде.

Автор: Михаил Антонов

Упокоившись на погосте Шпайерского собора, Гельмут Коль ушел в историю Германии. Если согласиться с тем, что политика есть искусство возможного, то он — большой политик, возможно, самый большой в истории Германии XX века. Все возможности, которые у него были, Коль реализовал практически идеально. Это на 100 процентов справедливо для Германии и, наверное, для всей Европы.

В последнем некоторые сомневаются, но эти люди не были представлены в Страсбурге, где накануне прошла гражданская панихида по "канцлеру единства".

"Это было его желание, чтобы церемония прошла именно здесь, в Страсбурге, во франко-немецком приграничном городе, который стал близок его сердцу. Эта церемония не немецкая, а общеевропейская. Он считал, что не должно быть такого противопоставления как немец-европеец. Французский философ Паскаль говорил о том, что любит вещи, которые неделимы. Для Коля Германия и Евросоюз были неделимы. Только при нем могло произойти такое событие, благодаря его терпению и многолетней репутации человека, боровшегося за европейскую Германию. Он смог убедить всех в необходимости объединения. Он будто был благословлен на это. Любой другой на его месте не справился бы с этой задачей на сломе эпох", — заявил председатель еврокомиссии Жан-Клод Юнкер.

Это был первый европейский государственный траурный акт. Впервые под него писали сценарий, составляли список гостей. Гроб, накрытый флагом Евросоюза, сначала выставили в отдельном помещении, где можно было поклониться праху, помолиться над ним, как это сделал Сильвио Берлускони, и сделать запись в книге соболезнований. Потом гроб перенесли в зал пленарных заседаний.

Гельмут Коль и Франсуа Миттеран навсегда примирили Германии и Францию, напомнил Эммануэль Макрон. Сойдя с трибуны, президент Франции подошел сначала к вдове покойного — Майке Коль-Рихтер, а потом направился на свое место рядом с Ангелой Меркель. Режиссер в этот момент переключился на крупный план, и было видно, что канцлер Германии растрогана и довольна.

"Все там будем, — попрощался с Колем Билл Клинтон, — главное оставить своим детям лучший мир и возможность совершать собственные ошибки. Спи спокойно, мой друг!" Проходя мимо гроба, бывший президент США отдал честь.

Российский премьер Медведев тоже отметил, что Коль был другом — для России. И это взаимно.

"Гельмут Коль выполнил главное дело своей жизни — он всегда оставался истинным национальным лидером. Но мыслил и действовал в общеевропейском и мировом контексте. Мечтал не только о единой Германии, но и о единой Европе и видел Россию ее неотъемлемой частью. Это была мечта об общем доме без колючей проволоки, без страха, без вражды, которая разделяла весь континент. Великий политик Гельмут Коль хорошо понимал, что только таким образом, преодолев раскол Европы, он сможет объединить родную страну. И на этом пути моя страна, Россия, всегда была ему надежным партнером", — сказал Медведев.

Собственно, принципиальных возражений против того, что именно восточная политика дала в руки Колю ключ к объединению Германии и Европы, нет ни у кого. Но что дальше? В какой-то момент ключ, которым отпирались все границы, был потерян. Остались старые отмычки.

Коллега Гельмута Коля, бывший лидер Христианско-социального союза Эдмунд Штойбер — в личном плане они не особо ладили, когда занимались активной политикой, а на пенсии подружились.

"В особенности процессу объединения Германии поспособствовал СССР. Гельмут Коль тогда надеялся, что мы вместе начнем новый век сотрудничества и партнерства. В те годы обсуждалось предоставление России статус особого члена ЕС и НАТО. Совет Россия-НАТО — это то немногое, что осталось от тех дискуссий", — говорит Штойбер. — Многие были потрясены речью Путина в 2007 году, которую он произнес на Мюнхенской конференции по безопасности. Тогда Путин выразил свою критику в адрес США, которые, по мнению президента, не только не принимали мультиполярный мир, но и стремились перейти от биполярной системы, характерной для холодной войны, к американской гегемонии. К сожалению, с тех пор не многое переменилось в лучшую сторону".

Вероятно, это потому, что наследница Коля не особо внимательна к тому, что оставил ей шеф. Собственно, с первых самостоятельных шагов в партии, когда скандал с незаконным финансированием ХДС дал ей возможность выйти из тени, та, которую он называл "моя девочка", прямо заявила о необходимости порвать со старой гвардией. Коль ей этого не простил. Он не хотел двух вещей: пышных похорон и чтобы Меркель про него что-то говорила.

Пышность похорон — вещь субъективная, но второе желание точно выполнено не было. "Несмотря на то, что существуют разные оценки деятельности Коля, и у многих не всегда было взаимопонимание с ним, включая меня, все это совершенно неважно, когда речь заходит о его великих достижениях. Без вас, Коль, жизнь многих людей была бы совершенно другой, в том числе и моя. Спасибо вам за ваше понимание, за возможности, которые вы мне дали", — заявила во время церемонии в Страсбурге федеральный канцлер Германии Ангела Меркель.

Из Страсбурга к месту погребения гроб с телом Гельмута Коля везли по земле, по воде и по воздуху. Сначала вертолетом его доставили в родной Людвигсхафен, провезли по городу и перегрузили на военный катер, который поднялся на двадцать километров вверх по Рейну. В Шпайере гроб перегрузили еще раз на катафалк и доставили к месту отпевания по католическому обряду — в Шпайерский собор.

В крипте этого собора покоятся его строители, императоры салической династии Священной Римской империи, которые тысячу лет назад утверждали могущество первого единого государства немцев. Символика ясна, но выбору места отпевания можно найти и менее символическое объяснение: Гельмут Коль посещал этот храм, дружил с местным епископом, здесь в 2001 отпевали его жену Ханнелоре, которая покончила жизнь самоубийством. Здесь начинается история личной жизни канцлера, непростая, особенно в последние годы жизни.

Гельмут Коль должен был упокоиться в семейном склепе в Людвигсхафене, где похоронены его родители и брат, где лежит его первая жена Ханнелоре. На гранитной плите рядом с ее именем специально оставили место еще для одного, но оно останется пустым. Коль переписал завещание. Его второй брак послужил толчком к расколу с прежней семьей, похоже, не без активного участия молодой супруги. Восстанавливать семейное единство канцлер не захотел.

О покойниках — ничего, кроме правды. Коль всегда прохладно относился к сыновьям. Говорят, он изображал семейную идиллию, только если рядом были фотографы. Новая жена (пишут, что с ней Коль начал встречаться еще до смерти Ханнелоре) сожгла оставшиеся мосты. Детей и внуков Коля она не пускала на порог, и теперь, когда они примчались, узнав о его смерти по радио, вызвала полицию. Никого из них не было на похоронах. Каждая несчастливая семья несчастлива по-своему, а для посторонних не так уж и важно, что Гельмута Коля похоронили в Шпайере, а не в Людвигсхафене — на его место в истории это никак не влияет.