Ключевой фактор улучшения отношений между Россией и Европой — это изменение мышления российских политиков, для которых сейчас характерна «ментальность победителей»
Украинский кризис стал важнейшим центробежным фактором в отношениях между Россией и Евросоюзом, которые, по сути, стагнировали со времени восточного расширения ЕС в начале 2000-х и «оранжевой революции» на Украине в 2004 году. Значительные объемы торговли не могли уравновесить нарастающего геополитического соперничества между Брюсселем и Москвой. А гибель нескольких сот граждан ЕС в катастрофе малайзийского самолета MH17, сбитого на востоке Украины в июле 2014-го, стала поворотным моментом. После этого даже наиболее пророссийски настроенные страны — члены ЕС не смогли больше блокировать введение реально значимых экономический санкций в адрес Москвы, которая ответила тем же.
В чем состоят основные сдвиги в отношениях Россия — ЕС за этот период? Какие сценарии могут реализоваться в двусторонних отношениях в ближайшие 3–5 лет? Можно обозначить три основные возможности: улучшение, сохранение нынешнего уровня конфликтности и ухудшение отношений.
ЕС: поиски внутреннего консенсуса
Несмотря на заметный экономический урон, наносимый взаимными санкциями некоторым странам Евросоюза, в марте 2015 года Совет ЕС решил, что санкции должны оставаться в силе, до тех пор пока не будет выполнен план мирного урегулирования, известный как второе минское соглашение. То есть предполагается, что Украина должна восстановить суверенный контроль над границей с Россией до того, как санкции будут сняты.
Однако в более широком контексте представляется, что у Брюсселя нет четкого понимания, какую политику следует проводить по отношению к России. Недавние программные документы по этому вопросу не содержат однозначных выводов. Они лишь указывают на крайне тяжелый процесс поиска консенсуса или плана действий, приемлемого для стран — членов ЕС.
Разные страны ведут себя с Россией неодинаково, и национальные позиции разнятся. Одним из базовых является вопрос о том, стоит ли Украина разрыва отношений с Россией. Российские действия были изначально неприемлемы для большинства, что обеспечило Украине европейские симпатии. Однако со временем, особенно из-за затягивания Киевом реформ и тех проблем, которые возникли у администрации Порошенко в борьбе с коррупцией, вопрос встал заново. Отказ населения Нидерландов на референдуме в апреле 2016 года ратифицировать соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС продемонстрировал серьезность сомнений, существующих в европейском обществе относительно будущего Украины.
Еще один вопрос заключается в том, до какой степени кризис вокруг Украины может быть отделен от других областей взаимодействия с Россией (борьба с терроризмом, Ближний Восток, Арктика, энергетика). Точка зрения, согласно которой Москва является первоочередным партнером в решении проблем терроризма и миграции, особенно сильна в ряде южных стран ЕС и согласуется с их параллельной заинтересованностью в торговле с Россией.
Россия: нацеленность на выигрыш
По сравнению с этим российская позиция выглядит гораздо более целостной и целеустремленной. Тактические задачи могут меняться, но стратегически Москва очевидно хотела бы избежать лобового столкновения и/или изоляции со стороны Запада. Для нее предпочтительно было бы добиться нового компромисса, который узаконил бы приобретения в Крыму и структурно ослабил бы Украину путем предоставления сепаратистским образованиям значительных конституционных полномочий, а затем начать отношения с Европой с чистого листа. При этом Москва открыто дает понять, что не хотела бы возвращения к старой модели отношений, когда Брюссель устанавливал правила. И в российских элитах, и среди населения налицо неподдельный отказ следовать примеру «экономически застойной», «морально декадентской» и «политически несуверенной» группировки стран ЕС, тем более что она, возможно, уже начала распадаться.
Взгляд на ЕС как на разваливающийся политический проект породил эйфорию в отношении позиций самой России. Например, российский Совет по внешней и оборонной политике в своем докладе (2016) оценил нынешний российский курс как крайне успешный, прежде всего потому, что стране, по мнению авторов, удалось «остановить экспансию западных структур и союзов на территории, которые в России считаются жизненно важными», «частично остановить и даже, возможно, повернуть вспять распад постсоветского и исторического российского имперского пространства».
Насколько эти утверждения верны, неважно. Главное — они отражают то, что Москва определенно имеет преимущество над ЕС в плане быстроты принятия решений, способности определять приоритеты и концентрировать ресурсы, застигать оппонентов врасплох и сохранять инициативу. Таким образом, единственный сигнал, исходящий от России, состоит в том, что она не пойдет на уступки и соответственно идти на попятную придется ЕС.
Карта возможностей
В отношениях Россия — ЕС на ближайшую и среднесрочную перспективу представимы три гипотетических сценария. Ключевой фактор, который позволил бы осуществиться наиболее позитивному сценарию, это изменение мышления в Москве. Без этого любые другие изменения (смягчение позиции ЕС или «сделка» с новой администрацией США), по всей вероятности, не смогут гарантировать успешного разрешения кризиса.
1. Стагнация — наиболее вероятный сценарий, поскольку Москва пока не проявляет готовности изменить свою линию. Стороны продолжат «менеджировать» политический и дипломатический конфликты. Экономическая взаимозависимость будет по-прежнему играть определенную стабилизирующую роль. Однако может ускориться взаимная диверсификация энергетических потоков. Ряд европейских стран приложит усилия к тому, чтобы избавиться от своей критической энергозависимости от России. Та, в свою очередь, сохранит приверженность провозглашенному «азиатскому повороту» вне зависимости от его реальной пользы. Острота конфликта на востоке Украины несколько снизится по сравнению с нынешним положением, режим прекращения огня будет в целом соблюдаться, но о политическом решении не будет и речи. Не произойдет дестабилизации ситуации в Приднестровье, не будет попыток «объединения» России и Беларуси, не говоря уже о прямой российской военной провокации в адрес стран Балтии. Политическое взаимодействие по Сирии и Ближнему Востоку будет иметь подъемы и спады, но полностью не прекратится. Европейский неэнергетический бизнес начнет терять интерес к России из-за ослабления ее экономики и роста непредсказуемости.
2. Нормализация может произойти, если Россия придет к пониманию, что нынешняя патовая ситуация постепенно ослабляет ее позиции и что ей было бы выгоднее пойти на размены раньше, а не позже. Экономические и финансовые соображения могут сыграть в этом свою роль, так же как и взгляды тех российских элит, которые хотели бы сохранить связи с Европой. Неудовлетворительные результаты сближения России с Китаем также могли бы стать одним из факторов. Однако если Европа проявит инициативу первой — в случае, например, если произойдет смена лидерства в таких странах, как Германия и Франция, и санкции будут смягчены до того, как Москва придет к пониманию, описанному выше, результаты будут в лучшем случае временными, поскольку произойдет усиление «ментальности победителя», которым сегодня пронизано сознание российских политиков.
Устойчивая нормализация отношений предполагала бы какую-то комбинацию продвижения по следующим направлениям:
— конфликт на Украине будет частично разрешен, а не просто заморожен. В ответ на отмену западных санкций возникнет реальная перспектива реинтеграции сепаратистских территорий в состав Украины на условиях, приемлемых для Киева;
— удастся найти рабочую модель взаимодействия по Сирии;
— будет заключено всеобъемлющее соглашение в области энергетики, которое обеспечит сохранение транзита российского газа через Украину и принятие Россией немонополистических правил игры на европейском газовом рынке в обмен на сохранение своей доли на нем.
3. Ухудшение отношений. Этот сценарий также не исключен. В случае нового затяжного раунда эскалации на востоке Украины ЕС будет вынужден реагировать, тем более что Вашингтон выглядит менее готовым к прямому вмешательству. Россия усилит военную активность на своих западных границах: начнет размещать новые ударные средства, нарушать воздушное пространство ЕС и т.д. Европейские члены НАТО отреагируют ростом оборонных расходов, что постепенно сделает военное противостояние главным фактором отношений. Мосты к пониманию будут окончательно сожжены, если Россия начнет восприниматься в Европе как страна, которая намерена вмешиваться во внутренние дела стран ЕС: влиять на исход выборов, финансировать радикальные партии и движения против истеблишмента, разрушать европейскую кибербезопасность. В свою очередь, схожий эффект будет получен, если европейские лидеры предпримут действия, которые Москва расценит как намеренные провокации, например если начнется и будет раскручиваться открытый процесс по «делу MH17», в котором Россия предстанет в качестве обвиняемого.
Отношения между Россией и ЕС инерционны, и сегодня они находятся на траектории конфликта, даже если в целом ситуация все еще под контролем. Чем дольше они останутся на этой траектории, тем больше усилий понадобится для того, чтобы сдвинуть их с этого пути.
Оригинал:
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.