Обещанная «настройка» налоговой системы не предполагает увеличения налогов, заявил министр финансов. Нагрузка на предпринимателей в России и так слишком высока — ее пора снижать, возражали представители бизнес-ассоциаций
Дискуссия «Новая налоговая политика России: какие изменения нас ожидают с 2018 года?» состоялась в последний день Гайдаровского форума в РАНХиГС, 14 января. Ее модератор — председатель комитета Госдумы по бюджету Андрей Макаров — первым делом пожаловался, что столь важную сессию организовали утром в субботу и заставили прийти на нее студентов. Вначале слово дали главе Минэкономразвития Максиму Орешкину, ранее работавшему заместителем министра финансов, — Макаров поинтересовался у него, изменились ли его взгляды после прихода в другое ведомство. Они стали «шире», ответил Орешкин, добавив, что налоги важны не только для бюджета — это и инструмент экономической активности в целом.
«Мы постоянно говорим о том, что очень важна стабильность и предсказуемость. Для бизнеса важны не только ставки, которые он платит, но и понимание, как эти ставки, да и сама налоговая система будут меняться в будущем», — рассуждал он. Затем Орешкин начал говорить про устойчивый бюджет, однако Макаров его перебил, объяснив это тем, что «исчерпал лимит вежливости» еще в пятницу, во время сессии с первым вице-премьером Игорем Шуваловым. Министр финансов Антон Силуанов, взявший слово следующим, в очередной раз убеждал присутствующих, что изменение налоговой системы не предполагает роста налогов. На вопрос, как же тогда сокращать дефицит бюджета, он дал два старых рецепта: улучшение собираемости налогов и сокращение неэффективных расходов.
Угроза инерционного сценария
Нет ли ощущения, что разговоры о налоговой нагрузке превратились в дежурные фразы, спросил Макаров президента Российского союза промышленников и предпринимателей Александра Шохина. Министры невнимательно читали программу «Единой России», где прописано снижение налоговой нагрузки, — без него «нам грозит только инерционный сценарий», ответил тот. Рост экономики составит не больше 2%, хотя премьер-министр Дмитрий Медведев ранее обозначил рост в 3–4%, добавил Шохин. Стране нужен «рывок», и одна из главных возможностей для этого — «радикальное улучшение делового климата и снижение фискальной нагрузки на бизнес», считает глава РСПП.
Силуанов решил возразить: во-первых, некоторые министры и сами являются членами «Единой России», которые участвовали в разработке программных документов. Во-вторых, разговоры о необходимости снижения налоговой нагрузки «голословны». «Вы сразу говорите, а какие расходы нам нужно будет снизить со снижением налоговой нагрузки», — предупредил он. Силуанов заверил, что и сам является сторонником уменьшения нагрузки, хотя Макаров и упрекнул его в том, что это «звучит неискренне».
Шохин на это пояснил, что снижение нагрузки расширяет налоговую базу в будущем, и привел в пример введение плоской шкалы подоходного налога, которое увеличило доходы бюджета. Для текущего бюджета риски, впрочем, есть, признал он. Это неправильный подход, следовало из реакции Силуанова: «А чем сейчас мы будем платить зарплаты, пенсии, чем финансировать социальные расходы?» Об описанном Шохиным подходе говорили уже не раз — так «не бывает», подчеркнул министр: у государства есть обязательства, и при снижении налогов нужно тогда отказываться и от них на период, пока доходы от налогов не вырастут.
«За пенсии и оборону надо платить»
В Казахстане налоговая нагрузка 25% ВВП, в Индии — 20%, в России — 32–33% ВВП, но есть ли там такие расходы на социальную сферу, на пенсии, на оборону, на содержание ядерных сил и разработку новых вооружений, задавался позже вопросом глава Минфина. За все это надо платить, напомнил он. «Кто будет платить? Налогоплательщики, конечно. Когда мы говорим о налогах, надо говорить и о другой стороне медали».
Снижение налогов и налоговой нагрузки не одно и то же, заявил в продолжение дискуссии Макаров. Вопрос еще и в том, почему уровень налоговой нагрузки Минфин сравнивает с показателями стран ОЭСР (средняя по ОЭСР налоговая нагрузка на экономику — 34,4% ВВП). «Мы всегда пытались сказать: ребята, может, сравнивать себя будем не с США и Германией, а с теми, кто нас окружает, с теми, с кем мы можем конкурировать на рынке, с тем же БРИКС?» — напомнил депутат.
Одно дело — теоретический подход, но если говорить с представителями бизнеса, они, конечно, ответят, что налоговая нагрузка высока, согласился Орешкин, и в первую очередь это касается предпринимателей, которые работают полностью легально. Министр вспомнил об уходе бизнеса в тень (ранее он назвал этот процесс в числе основных проблем российской экономики). Нужно сосредоточиться на снижении доли неформального сектора, и тогда — даже при более низком уровне налогов — можно «довольно легко» получить тот же объем поступлений, полагает Орешкин. Очевидно, что для тех компаний, которые платят все налоги, нагрузка в целом должна снижаться, подчеркнул он.
«Проси больше — получишь меньше»
Связь бюджетной и налоговой политики существует, но почему тогда власти готовят три различных программных документа — основные направления бюджетной политики, налоговой политики и таможенно-тарифной политики, продолжал Макаров: «Когда мы читаем эти разные документы, такое ощущение, что о разных странах речь идет в некоторых местах». Документ должен быть один, согласился Силуанов, это будет более эффективно. На вопрос, что этому мешает, Силуанов ответил, что соответствующие поправки уже внесены.
Уровень неналоговых платежей в России достиг уже таких масштабов, что разговаривать надо не о налоговой нагрузке, а о фискальной, сказал президент Торгово-промышленной палаты (ТПП) Сергей Катырин. В некоторых регионах количество неналоговых платежей достигает 70, отметил он, ссылаясь на подсчеты экспертов. Любой предприниматель попросит правительство снижать налоговую нагрузку, но это объективно невозможно в ближайшие три года, рассуждал он.
«Я начинал свою трудовую деятельность в системе Госплана СССР, я знаю старое правило: проси больше, получишь меньше. Если будешь просить сохранить налоговую нагрузку, она увеличится. Будешь требовать снижения — она как минимум сохранится», — прокомментировал Шохин. Минфин делит на два поступающие ему запросы о дополнительном финансировании, если инициатор обращения не обосновал просьбу, заметил Силуанов.
Ведомства спорят
В нефтяной отрасли, в условиях растущей цены на нефть и заморозки добычи, «дергаться, с точки зрения налоговой системы, нет никакого смысла, она устойчива», заявил Максим Орешкин. «Надо смотреть, в какую сторону идти, плавно донастраивать, чтобы обеспечить долгосрочное развитие отрасли, понимая, что текущая налоговая система серьезных угроз для кратко- и среднесрочного развития не несет», — подчеркнул глава Минэкономразвития. Министр финансов в ответ заметил, что назрело решение менять действующую систему налогообложения нефтяной отрасли и переходить с НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых) на НДД (налог на дополнительный доход). «Назрел переход на то, чтобы отменять эти индивидуальные льготы и прекратить их предоставлять отраслевыми ведомствами, а не законодателем. Мне кажется, что вопрос об изменении налоговых режимов в нефтянке — это вопрос вчерашнего дня, нам надо срочно принимать это решение, чтобы с 2017–2018 года вводить новый порядок налогообложения», — заявил Силуанов.
Шохин напомнил, что межведомственный спор Минфина и Минэнерго об НДД идет уже давно, а министр энергетики на совещании у премьер-министра просил включить в план действий по ускорению темпов экономического роста на 2017 год внесение закона о налоге на финансовый результат.
Как пояснил РБК источник в Минфине, ключевые разногласия по НДД у ведомства как раз с Минэнерго: между ведомствами продолжается обсуждение по размеру компенсации и выпадающим доходам бюджета. По словам собеседника РБК, в Минфине планируют, что согласованный проект закона будет рассмотрен Думой уже в весеннюю сессию.
Президент Владимир Путин, анонсируя изменения в налоговой системе в ходе послания в декабре, сообщил, что рассмотреть предложения по ее «настройке» планируется уже в 2017 году. При обсуждении может начаться «борьба интерпретаций», выразил опасения Макаров. Надо вести дискуссию сразу с депутатами, иначе она может затянуться, говорил Катырин из ТПП. Первую версию надо обсудить в феврале 2018 года — «может быть, даже накануне президентских выборов», призвал Шохин. Наиболее лаконичен был Максим Орешкин: надо добиться «доверия» между участниками дискуссии, а само обсуждение должно быть «активно, не пассивно», сказал он. Тема совершенствования налоговой системы уже начала обсуждаться, заверил Силуанов, в весеннюю сессию Госдумы уже должны быть сформированы основные подходы.